Расцвет жизни Гераклита (ок. 544-480) приходится на время, когда на Ближнем Востоке, граничил с ионийским побережьем где господствовали персы. Гераклит происходил из аристократического Эфесского рода Кодритив. Он должен был принять в наследство должность архонта – басилевса, но отказался в пользу своего брата. В конце жизни он даже отказался и от участия в политической жизни полиса.
Целостных произведений Гераклита сегодняшний день исследователи не имеют. Известно, что ему принадлежал произведение под общим названием «О природе», которая делилась на три части: «О Вселенной», «О государстве», «О божество».
Собственно произведений Гераклита мы не имеем – не пришли цельные тексты. Из различных источников сохранилось и засвидетельствовано более ста фрагментов и отрывков (126 действительных и 15 сомнительных). Предполагается, что философ не имел целостного произведения, а лишь определенные записаны высказывания. Однако более поздние философы и доксографы настаивают на существовании именно книг с уже упоминавшимися названиями (А. Т., С. 15).
Изложение содержания творчества Гераклита большинство исследователей безусловно начинают с выяснения особенностей стиля философа. Приведем характерные его черты, которые в определенной степени обобщают все имеющиеся предложения исследователей наследия:
Фрагменты книг Гераклита отличаются оригинальностью содержания, краткости изложения, вполне вероятно – в образной и афористической форме. Отсюда пытаются выводить причины сложного осознание читателями произведений, а затем – «темноты» философичности Гераклита (определенные жизненные и общественные обстоятельства побудили к развитию пессимистического восприятия философом жизненных событий. Древние также называли Гераклита «плачущий»).
Помощь «темноты» стиля Гераклита тесно связано не только с формой изложения, но и со смыслом. Философ, пытаясь словесно воспроизвести обозримую ему истину, пользовался сочетанием противоречивых, противоположных по значению понятий. Этим приемом он намеревался отразить противоречивую сущность уже самих вещей, предметов объективного мира.
Стиль, которым пользовался Гераклит, и который имел своеобразный характер торжества, называется «иератическое» (стиль жрецов и религиозных деятелей).
По логико – филологическими особенностями стиль философа определяют как «антитетично», когда противопоставляются отдельные слова и предложения.
Безусловным причиной «темноты» стиля определяют также особенности мировоззрения философа, его личностные черты.
По определению Аристотеля Гераклит принадлежал к так называемым первым «философов природы» – натурфилософов, или «фисиологив». Понятно, что вопрос натурфилософии составляют сердечную звено в наследстве философа.
Натурфилософия Гераклита является во многом развитием идей милетцы. Однако ни о каком подражания не может быть и речи – мы имеем дело с вполне самостоятельным философским явлением. Существенным связующим фактором милетцы с Гераклитом есть натуралистический принцип объяснения явлений действительности с стихийного материального начала – воды, алейрон, воздуха, огня. Однако у Гераклита мы уже наблюдаем преобладание черт «философа – товарища мудрости», а не ученого естествоиспытателя На первый план у мыслителя выступает не счет, НЕ измерения, НЕ геометрия, не универсальны ремесло, а исследования умственных способностей, космоса, закона.
Таким стихийным материальным космотворчим элементом у Гераклита возникает Огонь, противоречивая в себе сущность, постоянно меняющееся и преходящее собственными проявлениями первоначала. Рассматривая первоначала философ следует мысли о вечности (в указанном ранее контексте) как материи, так и движения. Именно таким образом он пытается совместить неизменную целостность естественного единства с кажущейся всеобщей изменчивость и подвижностью. Для фактора такой всеобщей изменяемости и вечной материи Гераклит пытается найти диалектическое объяснение.
Космос в целом и все, что находится в нем философ объявляет видоизменением первоогня, следствием его сгущения и разрежения (общий с милетцы средство объяснения поставання вещей): «Этот космос, тот же для всех, никто ни из богов, ни из людей не создал, а вечно был, есть и будет огонь вечно живой, вспыхивает мере и степени угасает» (А. Т., С. 62, Ф- 30).
«Огонь» переходит в противоположные стихии. Именно он является вещественным носителем всеобщей текучести и изменений. Его «жизнью» является сгорания, угасание, постепенное превращение в воздух, воду, землю (пепел). Однако эти элементы являются исключительно мертвыми стихиями по первоогня, их жизнь определяется лишь переходом в свою противоположность: «1) Огонь живет земли смертью, и воздух живет огня смертью, земля – воды; 2) Огня смерть – воздуха рождения, и воздуха смерть – воды рождения; 3) С земли вода рождается и с воздуха – огонь и наоборот» (А. Т., С. 98, Ф -76).
Возгорание (разрежение) огня является его жизнью. Это означает «путь вверх», и вместе с тем гибель всех вещей. «Путь вниз» является «умиранием», или затуханием огня, что приводит к возникновению вещей. Эти процессы – возгорания и затухания (угасание) – происходят одновременно и циклически, в постоянных «мерах»: «Путь вверх – вниз тот же» (А. Т., С. 89, Ф -60). Такой взаимопереход огня в многообразие единичных вещей предстает противоречивым единством: «На огонь виминюеться все, и огонь – на все, как на золото товары и на товары золото» (А. Т., С. 108, Ф -90); «Вращение огня: сначала море, а ведь море – пополам земля, пополам – Престер… < земля > расплывается в море, а море расплывается согласно тому же логосом, что и сначала мало, пока не стало землей» (А. Т., С. 66, Ф -31).
Согласно основными качествами огня Гераклит определяет и основные диалектические отношения первоначала «огня» в собственных проявлений:
Возникновение Космоса (возникновение вещей) является «недостатком» (нуждой) огня; гибель Космоса (мировой пожар) является избытком и достатком;
Гераклит учит, что вращение событий возникновения и гибели Космоса, которое увенчивается мировым пожаром, происходит что 10800 лет.
Такое вращение событий лишено фактора развития (прогресса), после мерной пожара наступает новый Космос, который вполне воспроизводит во времени предыдущего. Это обусловлено признанием Гераклитом отсутствии цилеспря – мовуючои цели, цели совершенствования – безразличный, причастен к человека космический круговорот повторяется вне всякой цели: «Вечность – ребенок, играет, играя в Песси: царство ребенка». («Пессея – игра, напоминающая шахматы или шашки, когда по доске передвигали камни или кости»; А. Т., С. 83, Ф- 52);
Как и в Анаксимандра, боги у Гераклита нет никаких отношений и влияния на космотворчий процесс возгорания и угасания огня;
Люди имеют ложные – мифологические, воображения относительно возникновения мира и его существование.
Одновременно с фисиологичною направленностью учения, Гераклит огня жизненной силы, которая больше напоминает креативную духовную свойство. Огонь насыщает «душой» все вещи, которые возникают с огня, таким образом, сплошь весь Космос выступает как одушевленное действительность: «Если бы Солнца не было, несмотря на другие звезды, была бы ночь» (А. Т., С. 115, Ф- 99). Именно в этой композиции смыслов Гераклит уподоблюе Солнце с Логосом (Словом), учение о котором имеет такое же важное значение для его философии, как и учение об огне. Большинство исследователей соглашаются на том, что именно Гераклит применил это слово в качестве философского термина.
А. Тихолаз, со ссылкой на В. Гагре, приводит такую несколько значений удивительно полисемантичного древнегреческого слова «логос», которое имело применение во времена Гераклита: «1) что-то произнесенное, высказанное; 2) идея, или смысл, содержание; 3) точка зрения, мысль, то, что имеется в виду, «в голове»; 4) основание («на каком основании»); 5) суть, реальный смысл; 6) степень; 7) соотношение, пропорция; 8) общий принцип или правило; 9) умственная способность; 10) сущность чего-либо…» (А. Т., С. 35). Тем или иным образом эти значения имеющиеся в интерпретациях фрагментов Гераклита
По общему определению, Логос – это неистребимый, неизменный закон, закономерность, или мера изменчивости и изменчивых вещей. Именно он определяет отношение огня к собственным видоизменений и состояний. И если огонь следует признавать стихию мирового единства, то свидетельствует нам за это Логос: «Не мне, но к логосу прислушиваясь, мудро признать, что все едино». (А. Т., С. 80, Ф -50).
Этом единстве логос сообщает не только форму закона, определенности, но и справедливости мира огня. Он действует как упорядочивая мудрая сила, подобная философском божеству, которому уже подчиняется весь предыдущий пантеон мифологических богов: «Солнце не перейдет надлежащей степени, потому Эринии, Правды (Дике) помощницы, найдут» (А. Т., С. 112, Ф- 94).
Гераклит в разных фрагментах дает время отличительные черты логоса, но учитывая указанную полисемантику значение, все отличительные черты становятся лишь дополнениями к целостного представления философа о характере мирового закона. Логос является скрытым, не очевидно законом, который правит миром. Он скрыт не только в мнимых видчуттевих явлениях, но и для ума людей и их души: «В этом логоса, существует вечно, не понимают люди ни перед услышат, ни сначала услышав; потому хотя все происходит согласно этому логосом, они напоминают бессознательных того, даже сталкиваясь с такими словами и делами, о которых я говорю, раскладывая каждое согласно природе и показывая, как дело имеется А в отношении других людей, то они не осознают того, оказывающих наяву, так же, как виденное во сне забывают» (А. Т., С. 43, Ф -1); «Меж души не отыщешь, каким бы путем ты шел: такой глубокий логос имеет» (А. Т., С. 78, Ф -45).
Еще один, но уже теологический аспект логоса находим во фрагменте, в котором сувьязно Гераклит высказывается и о божестве – совершенство, и об огне – единство, и о логос – закон, отличный от всех вещей, но родственный с ними тем, что ими руководит: «Одно, единственное мудрое не желает и желает называться Зевсовым именем» (А. Т., С. 69, Ф -32).
И в учении об огне, и в учении о Логосе Гераклита мощной основой возникают диалектические мотивы. Все же стоит отметить, что вопросы диалектики в творчестве Гераклита время истолковываются без учета исторические задачи самого философа. Во многом этому поспособствовал именно «темный» стиль философа, но и наложение чисто филологических опытов Гераклита и их последствий на действительность привели к излишней онтологизации его высказываний.
Мнение о всеобщности движения и изменения тесно связана у Гераклита с антитетическим пониманием самого процесса движения. Философ утверждает, что по наблюдению движения и сплошной изменчивости всех вещей следует противоречивый характер их существования, который единственно может выразить путем противопоставления понятий, соответствующих противоположным состояниям. Следовательно, следует одновременно утверждать, что, Во-первых, существование предмета определяется его подвижностью, и, во-вторых, тот же предмет не существует в определенной степени, поскольку он постоянно претерпевает изменения. Такими кажущееся носителями текучести Гераклит называет движение и изменение, возникновение и уничтожение, изменение вещей и поколений людей.
В постоянном изменении противоположностями находится все, что подпадает под определение «смертной существа». Противоположности вроде обмениваются в процессе возникновения и уничтожения, приближения и удаления, рассеяния и скопления. Обмен противоположностями происходит даже на уровне космотворческих начал – Огня и Логоса: «До тех самых рек невозможно войти дважды [ по Гераклиту; и невозможно дважды коснуться смертной существа в том же состоянии, однако внезапность и скорость изменений ] распыляет и снова собирает (а лучше сказать снова и не после, но одновременно образуется и меньше) и приближается и удаляется» (А. Т., С. И09, Ф -91).
Для Гераклита существо вещей подвижная, сущность бытия действенная. Все, что движимое – живет; все, что живет – движимое. Спокойствие не является существенным свойством. Отсутствие движения свойственна только неживом, мертвому: «Родившись, стремятся жить, чтобы смерть, а точнее – покой, и детей по себе оставляют, чтобы смерть родилась» (А. Т., С. 58, Ф -20); «Смерть – все, что по пробуждении видим, все, что во сне – сон» (А. Т., С. 58, Ф -21).
Все живое может находиться только в относительном покое. Пара противоположностей движения и покоя определяют пару противоположностей вечного живого (странным образом неизменного, нерожденного, постоянного) движения и переменного смертного мира вещей. Именно эти космические противоположности образуют найча – ровную гармонию, лишенную диссонанса и отрицательной разрушения: «Враждебное смиряется, и с расходящихся – самая обаятельная гармония» (А. Т., С. 47, Ф -8). Подобных примеров, раскрывающих противоречивую существо космоса, даже в фрагментарной наследии Гераклита существует много: «Сочетание: целое и нецелое, согласованным – расходящееся, и со всего – одно, и из одного – все» (А. Т., С. 49, Ф -12); или образец поэтические проявления противоречивой природы бытия – «Они не понимают, каким образом ворожуюче согласуется: обратная гармония, как в лука и лиры» (А. Т., С. 81, Ф -51). Выявление, осознание противоречивой природы вещей является делом познания как философской деятельности.
Гераклит – один из первых древнегреческих философов, кто стал рассматривать вопрос познания как основополагающее задача философа и философии. Он четко отмечает трудности, которые сопровождают человека в познании, подчеркивает неисчерпаемость предмета изучения: «Большинство не понимает того, с чем сталкивается, даже научившись, однако, что-то думает» (А. Т., С. 56, Ф -17). Задача философского познания существа вещей заключается в определении истинности определенного пути познания. Простое добавление и сборка знаний не может обеспечить именно достижения истины: «Много знать должны мужи философы» (А. Т., С. 71, Ф -35), однако – «Багатознавство уму учит: ведь было бы научила Гесиода и Пифагора, и Ксенофана с Гекатея» (А. Т., С. 74, Ф- 40). Таким образом, многознание не становится тождественным умственной способности к познанию, это является своеобразным типом отношения к действительности.
Рассуждения является чем-то отличным от синкретического мировосприятия, которое основывается исключительно на видчуттевости. Источником такого рассуждения становится не природная стихия или мифологических божество, а Логос, который является общим для всех, однако не очевидным законом порядок и мышления. Чувственное знание Гераклит определяет как недостаточное, обремененное тяжелыми по огня- души стихиями: «Плохие свидетели глаза и уши для людей, имеющих варварские души» (А. Т., С 121, Ф -107). He варварская «Душа имеет самовозрастающая логос» (А. Т., С. 130, Ф -115), то есть деятельность, которая бы имела самостоятельный характер рассуждения, деятельность, отличную от НЕ- самовозрастающей видчуттевости, поскольку оно всецело зависящее от внешних текучих предметов восприятия.
Одновременно философ не возражает правомочности чувственного познания в том случае, когда оно согласуется с умственным самозростанням, или же – мышлением. Мышление является завершающим этапом двухступенчатого пути приобретения знаний – чувственного и умственного, которое увенчивается познанием самого себя: «Я пытался понять (исследовал) самого себя» (А. Т., С 116, Ф- 101).
(No Ratings Yet)
Загрузка...