Аристотеля следует отнести к последнему периоду античной классики, хотя, разумеется, вся его философская деятельность связана с предыдущими периодами античной классики. Однако, специфика его предстает в философской детализации, отказе от любых слишком общих субстанциальных подходов (что характерно для философии Платона) и ограничении описанием единичных явлений. В аристотелевской философии платонизм получает дистинктивних – дескриптивный (различая – описательный) характер.
Аристотель (384/3-322 pp. До н.э.) родился в Стагире (греческая колония на Фракийском побережье Халкидии). Отец был врачом при дворе македонского царя Аминты II; после смерти родителей его воспитывал Прок – сен с Атарнея. В 17 лет Аристотель поступает в платоновской Академии, к которой принадлежал до самой смерти Платона. Именно это обстоятельство, как и другие достоверные факты, отрицают утверждения о неблагодарности и бесцеремонность по отношению к своему учителю. Во время пребывания в славном заведении (в течение 20 лет) Аристотель тщательно изучает не только труда своего учителя, но и знакомится с философским творчеством предыдущих мыслителей, и сам начинает свою теоретическую деятельность. К указанному периоду исследователи относят диалоги и некоторые трактаты, созданные под влиянием дискуссий, которые велись в стенах Академии. Только после смерти Платона он покидает Академию, много путешествуя, читает лекции, основывает философские школы. В 343 г. до н.э. македонский царь Филипп приглашает его в столицу Пеллу для воспитания сына Александра. Аристотель принимает приглашение и занимается образованием наследника до похода Александра в Азию. Историк Плутарх подчеркивает глубокое уважение талантливого ученика к гениальному учителя.
В 335 г. до н.э. Аристотель возвращается в Афины, где в гимназии под названием Ликей основывает собственную философскую школу. И хотя новая школа имела отличные от платоновской цели и задачи, но все равно, пример Академии вдохновлял Аристотеля. Принципиальное отличие заключалось в следующем. Школа Платона была создана ради политических целей (платоновское убеждение, искусно управлять государством может только философ), хотя на долгие времена она стала центром активных математических исследований и местом оживленных философских дискуссий. И хотя школа Аристотеля, имела специальные программы для учащихся разного жизненного направления (и для государственных деятелей также), но прежде все, она готовила философов, ибо только философ находит блаженство в жизни, что подчиненное ума. Новая школа была не только учебным заведением. ее влияние и значимость обозначены разносторонними научными исследованиями, которые были известны в то время и которые Аристотель, будучи состоятельным человеком и при поддержке Александра Македонского, мог финансировать. После смерти македонского царя (323 г. до н.э.) политические противники Аристотеля обвинили его в вымышленных преступлениях против религии. Аристотель был вынужден бежать в Халкиду, где умер через несколько месяцев в 322 г. до н.э.
Теоретическое наследие. Аристотелю принадлежит много произведений. Часть из них сохранилась до наших времен. Согласно перечню, дошедший до нас от арабских переводчиков, все его произведения находятся в 1000 книг. Современное собрание сочинений античного философа насчитывает труды по логике («Органон», две «Аналитики», «Топика»); труды по естествознанию («Физика», «О небе», «О вселенной» и др.); работы по биологии («О душе», «О происхождении животных» и др.); трактаты, сохранились по предмету «первой философии», впоследствии вошли в сборник, получивший название «Метафизика»; этика была изложена в книгах «Никомаховой этики» и Эвдемова этики»; социально – политические произведения: «Политика» и «Политии», содержащие в себе конституции 158 греческих державоутворень; труда с поэтического искусства и риторики: «Поэтика», «Риторика». В основном это учебники, которые состояли из лекций Ликей – ской эпохи. Однако, значительное количество работ, созданных в первый период пребывания в Афинах в Академии Платона, частично или полностью утрачена.
Остановимся на существенных положениях его философского наследия.
Положение во вступительной части к Аристотелю, что, в отличие от Платона, его интересует единичное, нельзя понимать буквально. Аристотель не только не отрицает категориальную субстанцийнисть общего, но, наоборот, считает научным только такое познание, что умеет находить в любом единичном общие принципы. Эти принципы не только им признаются, но постоянно привлекаются к познанию как действительная необходимость. Однако, любое общее для Аристотеля имеет смысл лишь тогда, когда оно работает, то есть действует, становится, движется именно и двигает материальные вещи. То, что у Платона было, безусловным, но имплицитно (неявно) присутствует, Аристотель пытается выписать так, чтобы лишить философскую позицию Платона угрожающей неопределенности. Поэтому для Аристотеля важной выступает не сама «идея», но ее текущего – сущностное становление; ее сила, направленная на оформление; ее потенция; ее энергия, а также «зрительно -смысловое лицо вещи, порождаемое ею, которое он называет «эйдосом» (О.Ф.Лосев). (Обычно, «эйдос» переводят как «форма», что викливае много недоразумений). Именно в этом отношении потенция и энергия составляют единство выразительного смысла, или «энтелехию». Не случайно философию Аристотеля существенно определяют как учение о потенциально энергичную и эйдетической порождая энтелехию.
Энтелехия в качестве полной выразительности смысла может проявить себя только при условии наличия четырех основных принципов или причин. Действительно, каждая вещь для своего осуществления должна реализовать в себе материальную, эйдетической (формальную), действенную и целевую основания. Аристотель приводит пример с строительством дома, для которого нужны рабочий материал (кирпич), эйдос, или образ дома как замысел архитектора, деятельностные усилия и цель, для которой выполняется данная работа – иметь надежную крышу над головой. Перечисленные причины имеют смысл не только по единичных вещей, но и к миру в целом, что движется, по Аристотелю, умом -перво – двигателем. Как видим, Аристотель здесь не столько отрицает платонизм, с его диалектикой категорий, сколько увлекается вопросом, как осуществляется процесс материализации идей, или ее становления.
Здесь нужно обратиться к опорному понятия аристотелевской философии по сравнению с подобным понятием у Платона. Известно, что в платонизме опорным понятием является «идея», что, конечно, приводит к мысли об удвоении миров, которую, кстати, Платон оценивал очень негативно. Однако, теоретически такое толкование могло иметь место. Чтобы избежать угрозы удвоение, Аристотель выдвигает в качестве опорного – «смысловое бытие вещи». Что это? Возвращение к единичному факту со всеми его случайными свойствами и особенностями? Или это чистый смысл, что мыслится сам по себе? Нет, Аристотель акцентирует внимание на особом состоянии идеи, когда она мыслится не сама по себе, а в соотношении с фактом.
Как соотносятся «смысл» и «факт»? – Вот этот стол – это факт, а «стольнисть» – это его смысл. Как видим, они отличаются друг от друга. Однако, они могут быть едины, когда «факт» имеет «смысл», а «смысл» осуществимо в «факте». Когда вместе они составляют некоторую тождественность, это тождество выступает как «осмысленный факт». Лосев делает буквальный перевод греческого выражения на русский язык как «чтойность». Украинский – это «что», которое имеет «смысл», или «щойнисть, которая осуществилась». Щойнисть – факт, проникнут смыслом; это смысл вещи, дан как факт и зафиксирован в понятии (разумеющийся факт); это смысловая тождество идеи и материи. Поэтому идея вещи является ответом на вопрос, что такое данная вещь, и на ту ее обобщающую значимость, без которой она бы вообще теряла всякий смысл. Если, говоря «вот этот стол» мы не осознаем «стольнисть» в целом, то невозможно говорить о каком единичный стол.
Следующая идея аристотелевской философии – учение о Разуме – перводвигатель. Итак, если, по Аристотелю, эйдос любой вещи является ее материальной причинно – целевой конструкции, то и весь космос также встает грандиозным эйдосом, что является эйдосом всех эйдосов, то есть идеей идей. Такой космический эйдос он называет «Умом», который одновременно выступает причинно – целевой энергией существующего, то есть «перводвигателе». По отношению к космосу Ум – перводвигатель есть, с одной стороны, несколько самостоятельное, а с другой – как эйдос любой вещи – неотъемлемым от него и даже тождественным с ним. Далее. Для осознания эйдоса любой вещи требуется не только наличие последней, но и субъект, который способен мыслить этот эйдос. Однако, космический Разум, охватывает абсолютно все, вмещает в себя и объект, и субъект, ибо предметом мышления космического Разума является он сам. Таким образом, он мыслит сам себя, отождествляя того, кто мыслит и то, о чем мыслят. Это равновесие и гармоничность в космическом Уме и есть прекрасное. В нем нет ничего случайного – он необходим, но гармоничность не является насильственной; она естественна. Аристотель структурирует платоновскую идею Разума. Конечно мышление всегда имеет какую-то цель. Цель направляет к себе. Такое «направления» можно определить как любовь. Однако, в космическом Уме все внешнее, то чего он пытается достичь, совпадает с его внутренним, то есть его мыслительной деятельностью, а сам он – не только вечное стремление любви, но и владения ею. Итак, в абсолютной неподвижности космического Разума осуществляется процесс, который не приводит к изменениям и ущерба (как это имеет место в чувственном мире). Этот процесс направлен к цели, но цель уже присутствует в каждой его точке. Все это жизнью в пределах разума, жизнью, сводится к созерцанию. Отсюда Аристотель выводит чисто философское понимание Бога, фиксируется отдельным понятием. Космический Разум – это Бог, он является первопричиной: вечной и неизменной; неподвижной, но той, что движет все; он мыслит самого себя; имеет жизнь вечную и вечное наслаждение от собственной деятельности.
Итак, вся концепция Разума – перводвигателя у Аристотеля выступает окончательно обобщающим синтезом его учение о эйдос, материю, потенцию, энергию, энтелехию, а также вообще о предмете знания и субъект знания. Если в ранней классике космос трактовался как живой и самомисля – чей и то, что мыслит сам себя на уровне интуиции, то у Аристотеля это мыслится понятийно.
Определенные коррективы вносит Аристотель и в платоновского учения о душе («О душе»). Он считает душу началом жизни, однако, различает «уровне» душ: низшую – растительную, отвечает за функции питания, роста, размножения в любых живых существ; среднюю – животную, в которой в выше приведенных функций добавляются ощущения и способность желания (стремления к приятному и избегание неприятного); выше – разумная душа, которая присуща человеку, придает благоразумие и мышления. Отношение Аристотеля к телесному начала не однозначно отрицательным. Он считает тело нейтральным субстратом, служит основанием для более высоких форм жизни. Однако, собственно ум, по Аристотелю, не зависит от тела. Ум вечно и неизменным, способным к осознанию вечного бытия, чем формирует сущность высшей из Арис- тотеливських форм, совершенно лишена материи, то есть «пожизненного двигателя», который возникает «чистым мышлением» и который движет и питает все в мире. Этот разум Аристотель называет деятельным, творческим, и отличает его от пассивного или только воспринимающего ума. Между двух приведенных типов ума человеку преимущественно присущ последний, тогда как творческий – только в незначительной степени. Бессмертной Аристотель считает только умственную способность человеческой души, что после смерти сливается с всемирным разумом.
Аристотель также не разделяет позицию этического рационализма Сократа. Знание, считает философ, еще не является добродетелью: человек может знать, что хорошо, однако, его воля не всегда способна следовать хорошему. Плохие люди сознательно отвергают добро и оказывают плохо, хотя и знают, что хорошо. Так же и неумеренно, несмотря на знание о хорошо, хотя и бессознательно, но следуют плохом, подчиняясь собственным склонностям и страстям. Плохой человек отличается от неумеренно тем, что она потеряла уважение к добру, потеряла стыд, как говорит Аристотель. Непомир – кованая человек всегда находится в постоянном разладе с собой: она любит добро и справедливость, однако, не в состоянии подражать им. Таким образом, Аристотель определяет не только роль знания, но и склонности к добру. Однако, у него еще недостаточно сформировано понятие воли, хотя сознательный факт различения ума и воли присутствует.
О назначении государства в человеческой жизни, то, по мнению Аристотеля, оно предстает в достижении (с помощью законов) добродетельной жизни, условия и гарантии человеческого счастья. Последнее возможно только в условиях общины. Только в условиях общества люди могут формироваться и воспитываться как нравственные существа. Вот почему Аристотель и определяет человека как общественное существо, наделенное разумом. Однако, надлежащее воспитание человека возможно лишь в справедливом государстве, где наличие хороших законов и их соблюдение совершенствуют человека и способствуют развитию у нее благородных задатков. Поэтому в «Политике» Аристотель определяет государство как общество равных людей, которые объединены между собой с целью достижения наилучшего жизни. Лучше жизнь предполагает не только средний материальное благосостояние, но, прежде всего, соблюдения справедливости. А справедливость венчает все добродетели, к которым Аристотель относит благоразумие, великодушие, храбрость, щедрость, правдивость, доброжелательность. Характерная для греческой сознания любовь к меры и соразмерности присуща и Аристотелю. Все перечисленные добродетели – это середина между крайностями. Например, справедливость также является серединой: это умение отдать ближнему не слишком много и не слишком мало, а именно столько, сколько он того действительно заслуживает.
(No Ratings Yet)
Загрузка...