Население Крыма – проблема депортированного народа

Анализируя факт передачи Крыма Украине в 1954 году, зарубежные украиноведы обратили внимание на еще одну важную деталь этой ” щедрости ” Москвы.

Народоубийство, что его совершил кремлевский правительство над татарами Крыма, произвело глубокое впечатление на тюрков и мусульманские народы вообще. Москва, как писал известный деятель украинской эмиграции Панас Феденко, не может найти оправдания для этого народоубийства, тем более, что из Крыма выселили даже коммунистов – татар. Поэтому большевистская власть СССР считала за выгодное снять с себя ответственность за это преступление и перевести его на украинском (Феден -ко П. Украине после Сталина. – Мюнхен, 1956. – С. 35).

Поэтому, ” даря ” Украина Крым в 1954 году, Москва одновременно передала ей большую и сложную проблему с возвращением, выселенных большевиками, крымских татар, болгар, греков, немцев, армян, которая со временем однако должна была появиться и которую отныне принадлежало решать уже Киеву.

И она действительно довольно быстро появилась перед украинским руководством. Буквально через несколько недель после присоединения полуострова к Украине тогдашний первый секретарь Крымского обкома партии Д. Полянский обратился с просьбой к первому секретарю ЦК КПУ А. Кириченко, чтобы тот поставил вопрос перед Москвой о недопущении возвращения в Крым депортированных. Имело ли место подобное обращение в ЦК КПСС, остается неизвестным, поскольку в архиве бывшего ЦК КПУ мне не удалось его обнаружить.

Во всяком случае проблема цивилизованного возвращения депортированных из Крыму не решалась. Тем более, когда 28 апреля 1956 Указом Президиума Верховного Совета СССР крымские татары были освобождены от спецпоселение без права возвращения конфискованного при выселении имущества и без права возвращения в родные места, то этим самым завязывался новый узел сложных проблем для украинского руководства, поскольку было понятно, что депортированные не смирятся с таким образом определенной их будущей судьбой. И не могло оно отгородиться специальным постановлением Совета Министров СССР от 15 декабря 1956 № 1501-050 ” О расселении татар, немцев, греков, болгар, армян и др.. Лиц, ранее проживавших в Крымской области и теперь возвращаются из мест спецпоселение “, которой всем вышеназванным запрещалось жить в Запорожской, Одесской, Херсонской, Николаевской, Крымской и Закарпатской областях (там же. – Оп. 25. – Спр. 218. – Арк. 29).

Скажем, по состоянию на март 1957 на территорию УССР прибыло уже 714 крымских татар: в Запорожской области – 628 человек, в Херсонскую – 86 (там же. – Оп. 24. – Спр. 4544. – Арк. 54). До сих переселенцев местные власти применяли различные меры, чтобы вернуть их обратно или через оргнабор заставить выехать в другие области. Из Запорожской области, например, в феврале 1957 отправили в Сталинскую область 5 семей, в лесную промышленность объединения ” Печоралис ” – 2 (там же. – Арк. 54).

Однако, несмотря на такой жесткий контроль за возвращением татар даже в близлежащие полуострова области, в силу разных обстоятельств местная власть была до 1967 года прописать на территории Крыма 27 человек татарской национальности (там же. – Оп. 25. – Спр. 218. – Арк. 29).

После того, как Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 сентября 1967 был отменен ограничения на проживание на территории Крымской области выселенных лиц татарской национальности, они большими группами начали возвращаться на полуостров и обращаться к партийных и советских органов по предоставлению жилья и прописки.

Посещая властные структуры, представители крымскотатарского народа требовали опубликовать в ” Крымской правде” и ” Курортной газете ” Указ Президиума Верховного Совета СССР от 5 сентября 1967 года, обязывал прописывать татар в первую очередь, без препятствий и вне норм жилой площади, а также позволить свободную покупку и строительство домов.

Кроме того, поднимались вопросы о распространении на крымских татар действия постановления Совета Министров СССР о льготах для переселенцев, приостановление приема переселенцев на полуостров из других регионов и т.д….

Особенно встревожили руководство области требования татар изъять литературу, в которой ” освещалась предательская деятельность татар в период временной оккупации Крыма немецко – фашистскими захватчиками ” (там же. – Спр. 72 – Арк. 6 – 7).

Отдельные представители крымскотатарского народа в защите своих прав начали угрожать различными акциями протеста. Скажем, Герой Советского Союза Абжураим Решидов в начале ноября 1967 направил в адрес Главного Маршала авиации Вершинина телеграмму, которой предупреждал, что покончит самосожжением, если к 50 -летним ия Октябрьской революции ему не предоставлено жилье. В селе Генеральском Алуштинского района Сеир Джемалядинов вместе с семьей в 6 человек в знак протеста по поводу отказа в предоставлении жилья объявил голодовку (там же. – Арк. 10).

По сути, только эти и другие подобные решительные действия крымских татар давали им возможность влиять на власть и постепенно закрепляться на полуострове.

По состоянию на 15 ноября 1969 в Крыму проживало уже 2365 человек, но из них прописку получили лишь 867, другим отказали, мотивируя это отсутствием санитарной нормы (13,5 кв. Метра на одного жителя).

Наряду с этим некоторая часть крымскотатарского населения начала оседать в соседних областях. Так, в Запорожской области тогда проживало 1169 человек, в Херсонской – 830, Одесской – 40, а в Краснодарском крае –

6680 (там же. – Спр. 218. – Арк. 30).

Понятно, что ограничение властями возвращения крымскотатарского населения на свою историческую родину вызвало у него негативную реакцию, его представители начали прибегать к различным актов протеста. Например, 28 июня 1968 30 человек появились в приемной Крымского облисполкома и потребовали встречи с его головой. Этого они не добились, и только с помощью милиции их заставили покинуть помещение.

15 августа 1968 уже около 100 граждан с детьми расположились у входа в облисполкома, заявляя о своих правах на возвращение, сочетая протесты по этому поводу с антисоветскими высказываниями. Власти отреагировали не только применением силы, но и организацией судебного процесса над Исмаиловым (там же. – Арк. 30 – 31).

С целью закрепиться в Крыму татарское население ушло на покупку в массовом порядке жилых помещений, во многих случаях бывших своих собственных домов. На это власти отреагировали достаточно оперативно, пытаясь через суды аннулировать акты купли -продажи с последующим принудительным выселением. Однако при выполнении решений суда крымские татары проявили акты неповиновения. Скажем, в селе Воинка Красноперекопского района во время выселения семей империи Мамбетова и Али Табаха около двухсот жителей крымскотатарской национальности проявили активное сопротивление. Власть была приостановить выселение (там же. – Арк. 32).

Решительная настойчивость, с которой крымские татары защищали свое право на проживание на полуострове, очевидно, имела влияние, поскольку тогдашний министр внутренних дел УССР И. Головченко вынужден был предложить рассмотреть вопрос о “возможности организованного набора некоторой части таких граждан и размещения их в тех районах области, где необходима рабочая сила и есть возможность предоставить жилую площадь ” (там же. – Арк. 33).

Однако организованного переселения крымских татар на их историческую родину в массовом масштабе власть УССР не могла развернуть по разным причинам. В 1969 году по плану 150 семей приняли лишь 104, в 1970 – соответственно 100 и 45, в 1971 – 100 и 65. На 1972 Совет Министров УССР позволила организованное переселение еще ​​50 крымскотатарских семей из Узбекистана (там же. – Спр. 702. – Арк. 2-3).

Политика сдерживания переселения крымскотатарского населения не давала желаемых для власти результатат ​​, поскольку при этом увеличивалось количество неорганизованных переселенцев. Если в 1973 году таких в Крым прибыло 32, в 1974 – 128, в 1975 – 605, то в 1976 – 901 человек (там же. – Спр. 1401. – Арк. 26).

Так что власть всячески противодействовала закреплению их на территории области, татары вынуждены были обращаться с жалобами до высоких московских инстанций. По этому поводу министр внутренних дел СССР Щелоков информировал первого секретаря ЦК КПУ В. Щербицкого в январе 1976 года: ” Заявители сообщают, что отдельные работники советских и административных органов Крымской области не дают им возможности прописаться на подысканный жилплощадь, препятствуют оформлению договоров купли -продажи жилых помещений, по сути отказываются рассматривать их заявления по этим вопросам, а иногда насильно вывозят их за пределы области и выселяют из купленных ими домов ” (там же. – Арк. 26).

Как пример, М. Щелоков описывал выселения семьи ветерана войны Файзулин с села Дивное Белогорского района, которую насильно вывезли на автомашине ночью (там же. – Арк. 16).

Поскольку факты насильственного выселения крымских татар с уже купленных помещений продолжались и дальше, то некоторые из них стали прибегать к актам самосожжения. В частности, это совершил 23 июня 1978 Муса Мамут, которого с семьей выдворяли из села Донское Симферопольского района. По его похоронах, информировал ЦК КПСС В. Щербицкий, который еще раньше предлагал Москве принять решительные меры к самовольным переселенцев, ” были развернуты транспарант на белой простыни и три черные ленты с надписями националистического содержания: ” Он покончил жизнь самосожжением в знак протеста против дискриминации на Батькивщине “, ” Дорогому Мусе Мамуту – жертве справедливости от крымскотатарского народа “и другие. Во время похорон выступило 4 человека, один из них сказал, в частности: ” Муса погиб за правое дело. Мы клянемся продолжить его дело и добьемся, чтобы Крым – наша родина, стал нашим ” (там же. – Спр. 1668. – Арк. 50).

Многочисленные архивные документы свидетельствуют, что крымские татары продолжали борьбу за свое возвращение на родину мужественно и жертвенно. Важным для них было и то, что их поддержал славный сын украинского народа генерал Петр Григоренко. Наконец они своего добились.