«Для большинства украинского населения проблема выбора идентичности заключалась в отказе от социальных (казаки, крепостные, земледельцы), конфессиональных (православные, греко-католики), региональных (русины, малороссы, полищуки, бойки, гуцулы) и других самоопределений и в предпочтении общенациональном понятию «Украинец». Национальное сознание украинский существовала на самом примитивном уровне: они знали, кем они не являются — католиками, русскими и т.п., поскольку различия в языке, религии, одежде, обычаях и др. легко угадывались на бытовом уровне. Однако они не знали, частью которого большего народа они есть».
Свидетельством этого был неожиданный даже для самого автора резонанс, который имела в украинском обществе «Энеида» Котляревского. В этом произведении видели свои истоки «любители малороссийского слова», двигателем дел которых была в основном интуитивная любовь к родному краю. Гениальность Т. Шевченко оказалась в осознанном чувстве глубинных внутренних причин украинской драмы — «немоты» народа, отсутствия национального самоуважения, «безбатченкивства», готовности идти в фарватере чужих идей. Обращаясь к «живых и мертвых и нерожденных» земляков с идеалом человечности, соединенным с поиском «правди- мсти», Т. Шевченко создавал новую символику украинской политической культуры. Революционный динамизм, открытость к другим культурам мира, освоение новых ценностей (на основании колонизационных воздействий) стали характерными чертами политической культуры Приднепровской Украины.
На Западе политическая культура украинства формировалась за значительного влияния латиноязычной, рационалистической в своей основе традиции. В ней преобладали индивидуалистические начала, миссионерство с национальной окраской (теория «украинского Пьемонта»), острое чувство ущемленности и отстаивания национальных прав. В отличие от российской Украины, где можно условно говорить о территориальном ( «количественное») расширение украинства, на Западе давление как австрийских властей, так и политически сильной польской общины — способствовал сохранению «этнической качества», консервации в ней патриархально-провинциальных черт, своеобразной «психологии рутенство». Способность к самоорганизации способствовала сохранению традиционных национально-этнических ценностей.